Воспоминания Зинаиды Артёмовны хранятся в Государственном архиве Краснодарского края вместе с письмами медсестер и врачей Краснодарского военного госпиталя. Специальное издание в красной обложке выпустили к 50-летию со дня Великой Победы.
Рассказ Зинаиды Артёмовны называется «Девятиэтажка». В нем она рассказала, что родилась в 1922 году в рабочем посёлке Лунино Пензенской области, закончила 7 классов и Пензенскую фельдшерско-акушерскую школу. На фронте была с 1941 года медсестрой эвакогоспиталя 3283 Воронежского фронта. В Краснодарском военном госпитале проработала 42 года – с 1952 по 1991 годы. Трудилась медсестрой хирургического, терапевтического и кожно-венерологического отделений.
- Впервые я увидела раненых в городе Пензе, куда их привозили санитарные поезда из фронтовых госпиталей. К их приему готовились: мыли и чистили палаты в здании школы, запасались медикаментами, инструментами. Работники пищеблока получали из склада продукты, сестры-хозяйки – постельное белье и госпитальные халаты. Всех раненых мы купали в санитарном пропускнике, их белье и одежду прожаривали в дезкамере. В районе же Воронежа, куда нас привезли в товарных вагонах, нас уже ожидали около 2-х тысяч тяжелораненых! - вспоминала Зинаиды Барышева.
О бане и смене белья нечего было и думать. Важно было скорее сделать операции раненым и отправить их в Тамбов. Размещали больных по сельским домам, в школе и даже в церкви. Никаких коек, как в Пензе, здесь никто и не спрашивал. Раненые лежали на носилках, на полу с подстеленной соломой. В операционную и перевязочную их надо было сносить со всех концов села и разносить обратно. Легкораненых, которые смогли бы помогать медсестрам и санитарам, среди них не было: их оставляли в медсанбатах, в армейских госпиталях и направляли в специальный госпиталь для легкораненых.
- Нас еще и бомбили в этом селе фашистские самолеты! Потом я сама была ранена в руку и в ногу осколками от бомбы и по себе знала, как нелегко переносить операции и лежать на носилках в таких условиях! Обычно наш госпиталь переезжал вслед за наступающими войсками, сменял армейские госпиталя. Они оставляли нам нетранспортабельных раненых и на автомобилях уезжали вперед. После освобождения Харькова нам приказали занять девятиэтажное здание, - написала медсестра Краснодарского военного госпиталя.
Представитель фронтового эвакопункта сказал на вокзале, что в этом здании при немцах был лазарет для советских раненых военнопленных. Он развернул карту города и показал начальнику госпиталя и замполиту, где находится этот дом.
Здание оказалось действительно девятиэтажным. По вывеске на нем стало ясно, что оно принадлежало какому-то научно-исследовательскому институту (название не могли разобрать). Оно было целым, с крышей и окнами. Отличало его от соседних лишь колючая проволока вокруг него.
Врачи и медсестры поспешили снять с автомобилей ящики с медикаментами и инструментами, марлевые мешки с перевязочным материалом, чтобы поскорее начать оказывать помощь раненым. В вестибюле остановились, пораженные увиденным: стены, пол и ступеньки лестницы были залиты побуревшей кровью. Никто не встречал, не слышно было и голосов.
- Наконец из подвала медленно поднялась немолодая женщина. Посмотрев на нас прищуренными глазами и поняв, что мы не фашистские прихвостни, а девушки Красной Армии, всплеснула руками, быстро подошла ко мне, обняла и горько заплакала: «Родные вы наши! Как же мы вас ожидали! Не успели вы…» Почему не успели – она пояснила лишь немного успокоившись, - написала Зинаиды Артёмовна.
Женщина рассказала о страшной трагедии в этом здании. Перед приходом советских воск в город гестаповцы вместе с предателями-полицаями расстреляли тут всех советских раненых, вытаскивали их за что попало и кидали в кузова грузовых автомобилей.
- Швыряли будто полена дров! Куда-то увозили и возвращались порожними… Я успела утащить и спрятать в конце подвала только одного. Живодеры в каморку не дошли, - закончила она как бы оправдываясь.
Медсестры стояли потрясенные жестокостью и бесчеловечностью фашистских сатрапов. Тоже заплакали, проклиная сквозь слезы убийц, называли их вслух вандалами и ублюдками. Негодовали и возмущались, готовые мстить за совершенные ими злодеяния. Они понимали, что за них это сделают вылеченные солдаты и офицеры. Поэтому для их скорейшего выздоровления медсестры не жалели ни сил, ни здоровья. Работали всюду по круглым суткам с короткими перерывами на отдых и еду.
- И сейчас, когда говорят по радио или вижу по телевизору о милосердии немцев в виде посылок поношенного тряпья, перед моими глазами появляется та девятиэтажка, вестибюль которой и комнаты всех этажей были залиты кровью наших раненых воинов, попавших к ним за колючую проволоку, - вспоминала в 1995 году Зинаида Барышева, ветеран войны и Краснодарского военного госпиталя.
Воспоминания ветерана Великой Отечественной войны написаны по материалам дела Фонда 1432, оп. 4, ед.хр. № 21 «К 50-летию Победы и 75-летию госпиталя. Память об Отечественной войне 1941-1945 гг. ветеранов войны Краснодарского военного госпиталя» Государственного архива Краснодарского края.
