– Дедушка, да он живой! – эта фраза – первое, что услышал, придя в себя, герой нашего следующего сюжета спустя четверо суток в окопе.
Александр Неронов освобождал Краснодар, бился на Голубой линии, был ранен под Керчью, а в мае 45-го останавливал бегущих немцев на границе с Венгрией. В свои 92 ветеран даже помнит детали тех наступлений. Беседу, в которой слез не сдерживал не только ветеран, в сюжет уместила Тамара Шамарина.
– Мы только прошли до половины, и навстречу немецкая машина с крестами. Извините, – рассказывает участник Великой Отечественной войны Александр Неронов.
Ответить на эти слезы, откровенно говоря, мне было нечем. Но стесняться их точно не стоит даже перед камерой. Какие чувства испытывал тогда 16-летним парнем из Брюховецкого района Александр Неронов, уже не помнит. Наверное, все, кроме смущения. Наперевес с вещмешком и знаменитым оружием Победы – пистолетом-пулеметом Шпагина свой боевой путь он начинал как раз с освобождения краевого центра.
– Хотела, по всей вероятности, нас уничтожить. Но мы и ее наказали. Машина – она рванула, уже видит, что ей подходит смерть, но одного мы взяли в плен, а два уезжали на машине. После этого района направились мы в сторону второго «Краснодар»а.
Витаминкомбинат, вокзал «Краснодар-2», Рубероидный завод – тогда, в феврале 43-го, освобождение Краснодара шло именно в этой последовательности, поясняет ветеран. В Краснодаре особого сопротивления немцев пехотинцы 691-го стрелкового полка не встретили. Но радовались, что называется, недолго. Дальше были Анастасиевская –Варениковская и Новороссийск – прорыв той самой Голубой линии. По реке Кубань до Черного моря – всего около 25 км – это была сильно укрепленная немцами линия обороны. Но проявить отвагу пришлось не только там, шутя поясняет Александр Михеевич. В Крыму в ноябре высаживаться в море было не жарко, к тому же, ППШ намочить было никак нельзя.
– Я как раз на бруствер вышел. Упала бомба, и, видать, кто-то стрелял с пулемета, и у меня ранение в легких. Я в траншею упал, и меня засыпало, оставалось вот так только дыхнуть. остальное земля была.
– Дедушка, да он живой! – услышал Александр Михеевич, придя в себя спустя 4 дня в окопе. Нашли его случайно, медсестра и пожилой помощник, которые осматривали поле боя. И то по счастливой случайности. Неронов, присыпанный землей, смог нажать на курок автомата и пустить одиночный залп, когда услышал русскую речь. Эту историю спасения наизусть знают его дети, внуки и даже правнуки. Поводов для гордости за деда – больше чем достаточно. На его парадном кителе красуется не только медаль за победу над Германией, но и почетный знак заслуженного строителя страны. То, что разрушили за пять военных лет, Александр Неронов потом восстанавливал всю трудовую жизнь.
