Он рвался в штурмовики, через 2 недели погиб. История участника СВО, потерявшего сослуживцев
«… Когда меня ранило, Дима переживал. Мы с ним постоянно помогали друг другу. Спустя две недели, как меня увезли, он погиб…»
О Константине мы уже рассказывали. Мужчина трижды ездил на Донбасс, чтобы защищать родной Мариуполь. Сначала в 2014-м, потом по двум контрактам с Минобороны в 2022-м и 2023-м. Сейчас краснодарец на реабилитации дома. Он с гордостью рассказывает о службе, о товарищах. Случаи, которые мы считает героизмом, военнослужащий называет «обыденностью», просто «в других условиях».
В его истории есть грустные страницы. О потере боевых братьев, стойкости духа, жертвенности.
«Осетин»
- Очень хорошо запомнил первый штурм. Мы тогда двоих военнослужащих ВСУ взяли в плен. Командир у них бился до последнего, перед самой ликвидацией, успел он артиллерию на себя вызвать. Мы залегли в траншеи, минут 20 по нам били. Пленные – совсем детишки, один 2000-го, второй 2002-го. Уже не помню, как их звали, просто перепуганные были. Один парнишка расплакался на допросе. Когда началась СВО, их призвали на срочную службу в армию, в последующем заключили контракты. Они рассказывали, как летали на подготовку в Англию.
Ненависти какой-то не было к ним, хотя в тот бой мы потеряли нашего друга с позывным «Осетин», хорошего парня. Весёлый, душа компании. Мы так и не узнали, снайпер это сделал или шальная пуля. Он получил огнестрельное ранение в голову, упал замертво на месте.
Дима «Южный»
- Я всегда на форме носил шеврон своего полка. Приехали мы на штурм, на передовую позицию. Обычно сначала походим, посмотрим, с какой стороны лучше зайти, наблюдаем с помощью БПЛА, что делает противник. Ждали момента, когда он наиболее слаб. Эффективно наносили удар. Пока ждали такой момент, ко мне подошел парень, представился «Южный». Говорит: «А ты со 108-го? Я тоже там служил». Оказалось, знает многих «динозавров» военного ремесла.
Дима постоянно на передовой жил, а мы, штурмовики, приезжали только на боевую задачу. Могли 7 дней в наступление идти, а после выполнения задач удерживали [освобожденную территорию], пока фронт не сдвинется, не подтянутся наши ребята. Бывало, несколько дней могли отдыхать. Бывало, ночь переночевали, а утром уже новая боевая задача.
Дима переживал, мы с ним постоянно помогали друг другу. Он всё хотел в штурмовики, не хотел постоянно сидеть в окопе. В тех условиях, если слишком долго одним и тем же занимаешься, это сказывается на психике. Когда я и несколько сослуживцев получили ранение, его взяли в штурмовики. Через две недели после того, как меня увезли, он погиб. Это тяжелое воспоминание. У него жена красавица, дети. Несмотря на это поехал, чтобы свой вклад в победу внести, потому что он десантник, он воин. Не мог в стороне оставаться, когда Родина нуждается. Я потом нашел через Штаб номер телефона его жены, сказал то, что она должна была услышать.
На службе Константин встречал разных людей. Кто-то из них пошел на передовую, как и наш герой, совсем юнцом. Без подготовки, но с большим желанием защитить свою землю. Он рассказал о встрече с молодым бойцом из ЛНР. О дальнейшей судьбе парня ничего не известно, есть только короткое воспоминание.
Парень с протезом
- Запомнил одного парнишку ЛНРовца. Мы шли из Приволья в Новодружеск, наступали пешком, без техники. Поднимались в гору. Смотрю, парень прет на себе ящик с патронами, тяжело ему, хромает, а парень молодой, 20 лет. Он прёт этот ящик, потеет, жара в конце июня. Я подошел, говорю:
- Давай я возьму ящик, что-то тебе совсем плохо, нога болит, наверное.
- Да у меня эта нога давно не болит уже.
- Почему?
- У меня ее нет.
У него до колена ноги не было, ходил на протезе. Когда зашли в Новодружеск, он рассказал, что в 18 лет пошел добровольно в армию ЛНР, примерно через год подорвался на мине.